Сразу было понятно, что президенту в его первом после офшорного скандала появлении на публике, да еще и в столь плотном окружении представителей СМИ, не удастся избежать вопросов по этому поводу. И было видно, что Путин неплохо подготовился. Сокровенный вопрос прозвучал в числе первых, его задал Константин Ткаченко, ведущий популярный блог в Instagram.

Президент отвечал долго, уже даже не привычно, а энциклопедично начав с враждебного настроя Запада к России. Сначала, напомнил Путин, Запад устраивало то, как в 90-е годы Россия лежала в руинах и ей посылали картошку в качестве гуманитарной помощи. Потом Запад стал раздражаться тем, как первый президент Борис Ельцин не принял бомбежки Белграда. Сейчас поводов стало еще больше — от Сноудена до Крыма. Но еще больше, уверен Путин, оппонентов волнует «сплоченность и единство российской нации». И, чтобы подорвать их, был создан «информационный продукт».

«Поковыряли и слепили. Там есть информация об офшорах, но вашего покорного слуги там нет, — вероятно, на всякий случай обратил внимание глава российского государства.
Утвердив этот тезис, Путин перешел к личности упомянутого в расследовании Сергея Ролдугина, которого назвал «не просто музыкантом, а блестящим музыкантом». По словам президента, нет ничего зазорного в том, что многие творческие люди в России пытаются заниматься бизнесом.

«Сергей Павлович не исключение. Он является миноритарным акционером в одной из компаний, но он зарабатывает не миллиарды долларов, это чушь! — эмоционально рассказывал президент. — Я горжусь такими людьми из числа моих друзей — почти все деньги, которые он заработал, он потратил на приобретение музыкальных инструментов за границей и привез их в Россию. Вот уже несколько месяцев он занимается оформлением этих инструментов в собственность госучреждений».

Выполнив, возможно, ключевую миссию этого дня, Владимир Путин спокойно продолжил собирать вопросы из зала, очевидно, догадываясь, что по теме «панамагейта» ему говорить сегодня больше не придется. Журналистов из провинции действительно волновали другие, часто очень специальные вещи. Например, главред издания «Известия Мордовии» Олег Каштанов попросил Путина разобраться с «Почтой России», которая, по его словам, при распространении тиража требует отдельно оплачивать транспортные услуги. А, зная, что такое «Почта России», можно догадаться, что оказание подобных услуг на возмездной основе приводит к бесконечным конфликтам между почтовиками и редакциями, которые часто переходят в плоскость судебных разбирательств. Путин пообещал еще раз обсудить тему с профильным министром.

Экс-журналист «Ведомостей», руководитель Центра правовой помощи журналистам ОНФ Наталья Костенко сперва заговорила с Путиным о журналисте Александре Ходзинском, убитом в 2012 году в Иркутской области. Попросив оказать помощь в том, чтобы заказчик преступления все-таки понес наказание, Костенко также предложила поддержать идею ОНФ о введении обязательного механизма досудебного урегулирования по искам о защите чести и достоинства. А после вдруг переключилась на судьбу краснодарских фермеров.

— В законе вы что хотите видеть? — переспросил запутавшийся Путин. И когда Костенко вновь попросила правоохранительные органы заняться нарушениями в Краснодарском крае, президент посоветовал сформулировать и передать ему предложения. — Что до мелкого бизнеса, то проблемы есть, будем решать.

С каждым новым вопросом это действительно все больше напоминало «прямую линию».

Журналист и многодетная мать из Ульяновска предложила Владимиру Путину создать министерство по делам демографии и платить многодетным матерям зарплаты. Президент сдержанно посмеялся, обещав отправить в это министерство «лучших людей страны». Но, став серьезным, сообщил, что в связи с экономической ситуацией правительства вскоре разрешит семьям брать деньги из материнского капитала.

Коллега из Кемеровской области хвалила губернатора Кузбасса Тулеева, который решил запретить в регионе работу коллекторов. Владимир Путин негодование по поводу криминальных методов работы долговых взыскателей полностью разделил и обещал, что скоро и на федеральном уровне будут приняты соответствующие законодательные решения. Далее Путин обещал разобраться с дорогами в Рязани, тарифами на электричество в Якутии, главой ставропольского Горводоканала и со многими другими проблемами.

По всему было видно, что очередной сеанс общения с народом, пусть и в лице его особых представителей, приближался к яркому финалу. Он настал, когда один из журналистов заговорил о национальной идее.
— Вот у нас был круглый стол, и мне стало стыдно, когда представитель Германии спросил меня, в чем наша национальная идея. А я не смог ответить, — пожаловался журналист и внезапно предъявил своего немецкого визави президенту.

Иностранец, кажется, был возмущен не меньше автора вопроса, правда, не вполне понятно, чем больше: или отсутствием национальной идеи у россиян, или тем, что его, как он прямо постарался объяснить президенту, не так поняли. Причем взять на себя роль переводчика пришлось самому Владимиру Путину.

— Наш гость говорит, что удивлен тем, что представитель России сказал, что национальных ценностей нет, тогда как он, иностранец, смотрит на Россию и ему ясно, что это за ценности: соблюдение прав человека, забота о мире, об интересах нации, ценностях семьи и ценностях веры, — убедительно пересказал речь своего неожиданного собеседника гарант российской Конституции.

В очередной раз щегольнув знанием немецкого, Путин для подведения эффектной черты обратился к наследию академика Лихачева

— Одна из наших ценностей и идей — любовь к Отечеству. Лихачев говорил, что национализм — это ненависть к другим народам, а патриотизм — это любовь к Родине. Так и есть, — сказал президент, и растроганные участники форума поняли, что встреча с главой государства на этом закончена.