«Горячий новогодний напиток — 200р.» — на новогоднем базарчике на Кузнецком мосту. «Это чай?» — спрашиваю я. «Это глинтвейн!» — оскорбленно говорит продавец. «А почему вам не написать — „глинтвейн“. Непонятно же, что за напиток». «А потому что нам это слово использовать запретили», — говорит продавец. И правда. Иду дальше, и по этому базарчику, и по другим, которые у метро «Площадь Революции», и вижу: изощряются кто как может, чтобы хоть как-то намекнуть: у нас тут глинтвейн. «Горячий рождественский напиток». «Горячий праздничный коктейль». И даже «Пражский новогодний напиток». А в одном месте, как видите на фото, как бы случайно заклеили первую часть слова «глинтвейн». Ну да. «Вейн» продавать не запрещали. Наказывают только за сочетание с «глинтом», — пишет Рыковцева, напоминая, что в европейских странах этому «новогоднему» напитку дают собственные названия, например, сварене вино в Чехии или карстас винас в Литве, а вот в России пока своего специального слова для глинтвейна не придумывали.

«А теперь мало того, что запретили привычное немецкое слово, но и русский заменитель самым нахальным образом оставили без слова „вино“. Новогодний напиток! Как вам это нравится?» — недоумевает Рыковцева.

Напомним, что тему отказа от слов иностранного происхождения не раз поднимал лидер ЛДПР Владимир Жириновский. Недавно за права русского языка вступился и президент Владимир Путин. Глава государства посетовал на обилие вывесок на латинице, но отметил, что не поддерживает инициативу Жириновского.

«Метро можно поменять, конечно, на „подземку“, но французы же не меняют „бистро“ на „кафе“ просто. Есть какие-то вещи устоявшиеся, — считает глава государства. — Хотя в целом, я считаю, что нам нужно к этому посерьезнее относиться и повнимательнее».