Следы шли, снег слегка таял от каждого шага, следы шли куда-то, ну например в обувной, их рай, или ад, кто их знает, но шли быстро, спешили даже может быть, утром не дождались ног, и пошли, может им приснилось что-то, будем думать, что следам снятся всегда вещие сны…
Он проснулся, не зная, что у него нет больше следов, встал, с просони не почуял, что ничего его ноги не чувствуют, ни утреннего холода пола, ни той лужи, что наделал его кот, он пошел на кухню, только теперь он начал подразумевать что-то не ладное, будто идет он затекшими ногами, по началу ему жуть как понравилось, новое ощущения, прям шаги по небесам, или еще что, страх не пришел, может со следами исчезнул, но человек уже привык, привык не чувствовать шагов…
Страх прятался, поглядывал, следил за следами, он был увлечен, он пропускал легкие утренние наживы в виде сонных людей, он и с человеком-то тем был только из-за следов, он пропитал всю его жизнь, лишь чтобы быть рядом с ними. Теперь они свободны, — думал страх. Он шел и мечтал, мечты были заодно со страхом всегда…
Мечта всегда была со страхом, даже сейчас, когда он так яро шёл за своим новым увлечением, она была с ним, молчала, как и всегда, всегда она слушала страх, лишь в моменты разрывов, недолгих ссор, мечта творила чудеса, какие же чудеса всё-таки она умеет творить! Но любовь к страху, всегда обрывала чудо, мечта просто хотела быть с ним, ей было хорошо, когда он за ней ухаживал, страх всё делал за нее, мечта лишь любила, дарила себя…
Следы исчезли, порывом ветра оборвались шаги, крупинки верхнего слоя, только этой ночью выпавшего снега, поднялись туманом и развеялись по округе, страх замер, мечта закрыла взгляд, она боялась, что страх поймет, что позвала ветер именно она…
Ветер часто был рядом, когда мечте было плохо, он нещадно дул внушая всем рабство над страхом, он думал задобрить его, чтоб отпустил он её, но для страха мечта была рабыней, когда-то даже любовью, той без которой он не смог бы жить так вольно и легко, хоть мечта была сильнее, любовь сделала её слабой и безвольной, сравняв ее со сном…
Любовь была должна страху за одиночество, она вернула долг ослабив мечту, мечта всегда была слаба перед ней, собственно только перед ней она слаба и была, любовь не подумала, что без мечты её сила становится слабее, ей всё сложнее подчинять, объединять сердца, она так изнемогает от бессилья и самоуниженья,. теперь мечта рабыня, любовь виновница тому, она устала, умирает увядает, молится счастью каждый миг, чтоб оно всё вернуло назад, молится уже несуществующему богу, ведь счастья без сильной любви не стало тоже, оно умерло, от него осталось лишь то, что люди прозвали жизнью…
Страх жаждал этого так долго… Теперь ему молятся все,. никто и не знает, что всё изменилось, люди бездумно, как и прежде, придают богу силы своей верой, атрибутом человека — его главной силой, отдают их, чтобы питать, уже не счастье как прежде, а ставший вездесущим, благодаря им, страх…