В семье Голубевых — опять стихийное бедствие. Без предупреждения к ним нагрянула теща — утонченная любительница музыки и поэзии. А за ней свекор — бравый полковник, простой как Устав Вооруженных сил. Такова завязка «Любови-моркови-3». Утонченная теща — Лия Ахеджакова, свекор — Владимир Меньшов. В остальных ролях — все те же глубоко полюбившиеся зрителям, Гоша Куценко, Кристина Орбакайте и Ко.

Премьеру «Любови-моркови-3» создатели фильма вновь устроили в Екатеринбурге, настолько, по словам продюсера Александра Котелевского, им понравился наш теплый прием. Представлять фильм приехали продюсер Котелевский и изысканная, утонченная, не хуже своей экранной героини, Кристина Орбакайте.

— Да, когда-то я зарекалась, что больше сниматься в «Любови-моркови» не буду, — Вспоминает актриса. — Не хотела становиться «клоунессой». Хотя позже наличие третьей серии показалось мне вполне логичным. В результате получается трилогия, как бы детство-отрочество-юность. Вообще, когда мне предложили участвовать в третьем фильме, я растерялась. Увидев мое испуганное, сомневающееся лицо, продюсеры радостно пообещали: «Пожалуйста, как хочешь! Мы можем героиню твою похоронить на пятой минуте. Так что можешь и не сниматься».

Мне не хотелось такой судьбы для Марины Голубевой, и шантаж возымел действие. Люди, которые не особенно следили за моим актерским творчеством, думают примерно так: взяли достаточно успешную певицу и засунули в комедию. Все обстоит несколько иначе. (Достаточно вспомнить фильмы «Чучело», «Лимита», «Московская сага» — Ю.Г.). И, конечно, если мне судьба еще преподнесет какие-то интересные драматические роли, я буду счастлива.

— Кристина, легко ли было сниматься вместе с мэтрами советского кино Лией Ахеджаковой и Владимиром Меньшовым?

— Насколько я знаю, Лия Меджидовна Ахеджакова отказалась сниматься в «Иронии любви», хотя 1-й канал очень этого хотел. Возможно, ей понравился сценарий «Любови-моркови-3». А сниматься было весело! Ведь в жизни у Ахеджаковой и Меньшова отношения схожие с теми, какие существуют между их героями в кино. У них совершенно разные политические взгляды, театральные, литературные вкусы. Было ужасно интересно принимать участие в спорах за кадром. Обсуждали книги, спектакли, политику. Надо сказать, разногласия между Ахеджаковой и Меньшовым существовали еще в 1993-м году. Тогда они были просто по разные стороны баррикад. У нас они встретились впервые за много лет. Начинали тяжело. Были и фырканья, и хлопанья дверью. Но все это постепенно сошло на «нет», вскоре споры начали заканчиваться полюбовно. Комедия есть комедия!

Можно сказать, что на съемках были нелегкие, для режиссера даже экстремальные. Когда в кадре одновременно человек по 6-7, и каждый норовит куда-то убежать…

— Скажите, сцена с падением в воду знаменитого памятника Петру работы Церетели была снята вами уже после «падения» Юрия Лужкова?

— Фильм был снят в 2009 году. Мы и предположить не могли тогда трагического поворота судьбы Юрия Михайловича. Фактически это было пророчество! Вряд ли это оценят, некоторые даже наверняка сочтут за конъюктуру. А все было снято гораздо раньше самих событий. У моей героини Марины Голубевой даже фраза есть о том, что этот памятник входит в десятку самых уродливых памятников мира. Так оно и есть.

— Снявшись в трех фильмах, вы побывали в шкуре детей, потом — родителей. Испытали на себе какой-то психотерапевтический эффект?

— Наша профессия это вообще сплошная психотерапия с этой точки зрения. Играя разные роли, можешь поставить себя на место самых разных людей, как исторических персонажей, так даже и «гостей из будущего». Но конечно, в каждом фильме должна быть мораль. Даже легкому жанру без нее не обойтись. А она в том, чтобы быть внимательными. Важно не то, что я почувствовала, находясь в образе мужчины или ребенка. Идея в том, что мы должны любить друг друга, быть внимательными, ценить мнения, вкусы, возраст наших близких. Быть терпимее и понятливее. Это большая проблема — взаимоотношения между поколениями, между мужчинами и женщинами. Нас часто переполняют эмоции и амбиции. Если вдруг кого-то теряем, потом начинаем долго и мучительно себя винить, да поздно.

— В фильме вновь есть сцены с Михаилом Козаковым. Вы не поддерживаете отношений? В курсе, как у него дела?

— Только по прессе, по статьям. Я много гастролирую, езжу. Печально. Времени с момента съемок прошло уже достаточно много, полтора года. А снимались мы вместе всего сутки. Была такая вот тяжелая съемка — 7 человек в кадре. Михаил Михайлович стоически выдержал все, хотя буквально кочевал из больницы в больницу, и сумел выкроить для нас единственный день. Мы старались окружить его заботой и вниманием, а он не подавал совершенно никакого вида, что ему плохо, некомфортно. В этом для меня есть профессионализм. Многие молодые актеры должны учиться у таких людей как жить и как работать. Если ты в кадре, то уже ничего не существует: ни быта, ни здоровья твоего. Это их воспитание, их идея. В картине Михаила Михайловича озвучивал сын, их голоса поразительно похожи.

— Кристина, у вас буквально только что скончался дядя, младший брат Аллы Борисовны. Приносим свои соболезнования. И вы здесь, несмотря на это…

— Я уже говорила, что есть какие-то обязанности, которые выше нас. Дядю мы похоронили вчера, простились. Вся семья скорбит. Это была неожиданная для нас смерть. Конечно, мы поддерживаем маму, я с ней на связи постоянно. Понимаете, в этом порой проблема и даже трагедия нашей профессии. Мама вчера вспоминала, что она узнала о смерти своей мамы в Куйбышеве, за несколько минут до концерта. Люди не нашли ничего умнее, как сказать ей об этом прямо перед выступлением. Ей повезло: в концерте было много веселых песен. Потому что грустные петь было бы невыносимо. В конце выступления она объявила, что последнюю песню хочет посвятить своей маме. Весь зал встал, и она не помнит, как допела ту песню. Вот такая наша профессия.

— Говорят, что снято продолжение Чучела — «Чучело-2»?

— Я не видела и ничего не знаю об этом. Дай Бог, чтобы это было что-то хорошее.

— Какой прокатной судьбы вы ждете от фильма «Любовь-морковь-3»?

— Я действительно очень много езжу по стране, и, поверьте, предыдущие фильмы очень нравились всем детям моих знакомых. Причем, как любви все возрасты покорны, так и «Любови-моркови», кажется, тоже. Сначала в фильме фигурировала среднего возраста супружеская пара. В кинотеатры шли люди среднего возраста. Потом мы привлекли детей, потом родителей. Сейчас это любимый фильм у многих моих взрослых знакомых. Надеюсь, третий фильм привлечет в залы еще и старшее поколение. Возможно, в кинотеатры придут люди, которые уже забыли туда дорогу. Это хорошее семейное кино.

Благодарим за помощь в создании материала ККТ Космос